Александр Ожгибесов о SEO, Нейросетях и Выживании Бизнеса в Регионах

Саша, рад тебя видеть. Ты, наверное, рекордсмен по количеству мемов и стикеров в чатах. Почему, как думаешь, твоя личность вызывает такой сильный эмоциональный отклик?

Думаю, дело не в деятельности. С ней всё ясно — мы делаем хорошую работу. Вопрос скорее ко мне как к человеку. Я родился не в Москве, а в Малмыше — это рядом с Татарстаном. Чтобы ты понимал, там нет дорог, до Казани всего 150 километров, но ощущение, что время застыло в двухтысячных. Люди там простые, прямые, отзывчивые.

Когда я переехал в Пермь и пошёл в школу, через пару дней уже подрался. У меня пояс по айкидо, и, в общем, дело закончилось сломанным носом у одноклассника. В молодости я был вспыльчивым, горячим. Сейчас многое вижу иначе, но да, иногда задевает, когда критикуют не по делу.

То есть если у кого-то появляются вопросы, ты не против обсудить это лично?

Конечно. Воронеж недалеко — 450 километров. Приезжайте, пообщаемся. Кстати, у нас клиент — магазин оружия. Там я прикупил арбалет с силой выстрела около сорока килограммов. Лицензия не нужна, но, скажем так, если выстрелить, коленную чашечку точно прошьёт. Проверять, если что, не собираюсь!

Ты по натуре эмоциональный человек или это часть образа?

Нет, не образ точно. Когда мне было двадцать, я только строил бизнес. В таком возрасте на конфликт отвечаешь напрямую: кто-то из Москвы промолчит, а парень с Урала скажет «приезжай, поговорим». Это обычная история для молодых.

А сейчас? Кажется, стал спокойнее.

Да, многое отпустил. В прошлом году упал с мотоцикла, теперь титановые пластины ношу в себе. Лежал в больнице и подумал: всё могло закончиться иначе. После этого смотришь на жизнь проще. Интернет-конфликты перестают казаться серьёзными по сравнению с реальными опасностями.

Ты делаешь контент уже восемь лет. С 2017-го, если не ошибаюсь?

Да, с семнадцатого. Помню, когда начинал, ты тогда был гораздо известнее, чем я сейчас. Мы ведь впервые познакомились на РИФ Воронеж — ты тогда троллил Рому Пузата.

Было дело.

Да, а Пузат — интересный персонаж. Сейчас-то многие, кто нас смотрит, могут его и не помнить, а он, между прочим, до сих пор обижен: когда-то сказал ему что-то не то — и вот уже десять лет обида тянется. Бывает.

Я с 2017 года сделал миллион просмотров — сегодня уведомление прилетело. Записал около трёхсот роликов, если считать и платные курсы. Много людей обучил, особенно по семантике. Мы, может, и не лучшие в мире в SEO, но семантику тогда делали очень крепко.

И наверняка не обходилось без критики.

Конечно. Приходит какой-нибудь человек на YouTube, даже не для дискуссии. Просто пишет: «Как удалить это видео из интернета, оно бесполезное». А там тысячи просмотров и куча лайков. Ну и что с ним делать? Очевидно — человек ничего полезного сам не создал, зато нашёл, кого покритиковать. Таких я просто блокирую.

А бывает другой тип — умненький тролль. Начинает закидывать умные колкости. Ну окей, давай поиграем, отвечу тоже по-умному. Иногда это даже весело. Но когда плохое настроение — может вспыхнуть.

То есть всё зависит от настроения?

Конечно. Если хочешь поговорить — приезжай, посиди, пообщайся. Это одно. А когда сидишь в интернете и пишешь гадости, не жди, что тебе улыбнутся в ответ. Это точно не про меня.

Очень многие говорят, что токсичная атмосфера в комментариях выматывает. Это снижает желание делиться опытом?

Смотри, если по-честному: сеошники — народ тот ещё. Каменщик, придя к тебе домой, не станет говорить: «Фундамент сделали уроды». Он просто сделает свою работу. А у нас вечное соревнование — кто круче, у кого CTR выше, кто знает «настоящие» факторы ранжирования. Зачем? Никто не знает.

Когда в агентстве услуга стоит 50 тысяч, у фрилансера — 30, а в Москве — все 100, а мы при этом продаём дороже и нас покупают, значит, всё в порядке. Значит, команда сильная, экспертиза есть. А потом какой-то случайный парень, продвинувший салон красоты Светочки, пишет мне: «Ты ничего не умеешь, ничего не знаешь». Хотя у нас кейсы по промышленным и e-commerce-проектам, в том числе зарубежным. Что с ним делать? Ничего проще, чем послать, нет.

То есть ты не воспринимаешь такие выпады серьёзно?

Да нет, зачем? Если настроение плохое — могу ответить резко. Но вообще — какая разница? Подумаешь, кто-то написал гадость. Как будто это влияет на мою жизнь.

Не выбивает эмоционально?

Раньше, когда был тяжёлый период, бесило. Особенно, когда стикерпаки про меня делали. А потом понял, что на деньги это не влияет вообще. Это просто сообщество — ну пусть 200 человек, ну тысяча. Кто-то любит, кто-то нет. И какая разница, если я и команда делаем контент, пишем статьи, работаем с реальной аудиторией? Единственный показатель — прибыль. А она от комментариев не падает. Так что если обсуждают — классно. Значит, я интересен.

В своё время, кстати, тебя сравнивали с Пузатом — он тоже вызывал споры, но был очень известен.

Да, Рома был популярен, его тоже обсуждали по-разному. Но делал крутые вещи и ездил на Porsche. А ведь не каждый сеошник может себе это позволить. Так что разговоров много, но результаты всё ставят на место.

Получается, это просто внутренняя тусовка — немного замкнутая, между своих?

Именно. И главное — нужно самому хотеть в ней участвовать. Раньше мне это нравилось. Я выступал на конференциях, тот же Дима Шахов тогда сильно помог с публичностью. Потом были Sempro в Киеве, другие конференции. Это было классное время. Но мы все взрослеем, и приоритеты меняются.

У тебя сейчас меняется круг общения? Может, есть люди, за которыми следишь, чтобы расти дальше — в бизнесе или личностно?

Наоборот, круг общения сужается. Остались в основном друзья, с которыми учился — в Перми, в Малмыше. Это те, кто со мной с самого начала.

Был период, когда я сам записывал интервью. На канале до сих пор есть выпуск с Гуру Золотарёвым — основателем чайного клуба «Золотой жук». Тогда мне это было интересно: общение, обмен опытом, атмосфера.

Сейчас всё проще. Становишься старше — и всё чаще думаешь: а не поехать ли просто на дачу? Сегодня — на дачу, завтра — опять на дачу, а послезавтра, может, и останусь там. Выйдешь из бани, залезешь в бассейн, посмотришь на звёзды, поставишь барана в тандыр — и тебе хорошо.

Большая часть твоего контента направлена на SEO-специалистов. Это осознанный выбор или побочный эффект активности?

У меня вообще нет контента для бизнеса. Все мои видео — для сеошников. Бизнесмены их даже не видят.

Когда-то, лет пять назад, меня нашли на YouTube владельцы завода Gears — они делают 90% строительных лесов в России. Собственник — Иван Спирилюк, эксцентричный миллиардер, у которого просто не было руководителя маркетинга. Таких кейсов немного. Были ещё проекты вроде чемоданных магазинов Baggins: начали с четырёх точек в Питере, дошли до девятнадцати, трафик вырос с четырёх до пятидесяти тысяч. Это были классные времена — я сам делал SEO, лично работал с клиентами, решал конкретные боли бизнеса.

Сейчас всё иначе. Курсы я провожу скорее по просьбам зрителей YouTube. Проект небольшой — двадцать человек в группе. Никакой «цыганщины» и агрессивных продаж. И если сравнить с тем, что делает, например, Антон Маркин, то мой курс копеечный.

То есть YouTube для тебя — больше личная история, чем источник лидов?

Да. Клиенты приходят в основном через поисковики. Мы, как и Олег Шестаков, трекаем всё: источники, брифы, откуда о нас узнали. И по факту Яндекс и Google дают больше лидов, чем YouTube. Контент, который делает команда — статьи на VC, блог, публикации — тоже работает, но это скорее поддерживающая история.

Сейчас на конференциях часто говорят про то, что SEO ждёт новая волна — ИИ-выдача, нейросетевые ответы. Что ты об этом думаешь?

Думаю, это уже происходит. Никто толком не понимает, как с этим работать. Недавно Сергей Люткевич не смог ответить на вопрос Дэна Ларижного, как SEO-специалисты будут противостоять тому, что Яндекс и Google начали отдавать ответы напрямую — без переходов на сайты.

Я показывал пример в своём телеграме: региональный запрос около SEO, и там уже нет ни карт, ни локальных сайтов — стоит AI-ответ, собранный из трёх первых результатов Google Maps. Через пару лет мы будем переживать не за информационный трафик, а за коммерческий — потому что поисковики просто перестают его отдавать.

Я спрашивал: «Как будете работать?» Ответ был один — никак. А ведь это колоссальная возможность.

Какая именно?

Уже появляются сервисы, которые собирают статистику по низкочастотным запросам из Яндекса и продают данные банкам. Например, если в нейроответах у Яндекса чаще виден Сбербанк или ВТБ, чем Совкомбанк, — значит, по этим запросам стоит продвигаться. Есть команды, которые даже пришли ко мне за бесплатной интеграцией, мол, расскажи о нас. Я им сказал: «Вы с ума сошли?»

Мы сейчас собираем базу из сотен тысяч запросов и анализируем, где Совкомбанк не появляется, а Сбер и ВТБ — да. Это уже полукоммерческая и околотематическая семантика.

Дальше — чистое SEO: если статья в топе, но не попадает в AI-блок, нужно искать причину. Это новый уровень конкуренции — уже не только позиции в поиске, но и место в выдаче нейросетей.

А когда кто-то говорит: «Да это всё ChatGPT, агенты, тысячи факторов ранжирования» — ну, бред. Открываешь выдачу — топ-3 это по-прежнему чистое SEO. Вопрос в том, как туда попасть, особенно по бизнесовым запросам вроде «какая кредитная карта лучше». Сейчас там стоят банки, но ситуация изменится: Яндекс и Google всё сильнее забирают коммерческий трафик под себя, а потом просто продают его обратно.

Зайдёшь в выдачу — посередине блока появляется «Вам может быть интересно», а там сплошной спам. Смотришь и понимаешь: всё, приехали. Пора перестать делать вид, что всё как раньше.

Почему, как тебе кажется, многие SEO-специалисты сейчас вообще не пытаются разобраться с новой волной — нейросетями, AI-выдачей? Это усталость или просто нежелание меняться?

Во-первых, разобраться действительно непросто. Всё, что происходит сейчас — это уже не классическое SEO, где ты просто настраиваешь структуру и ждёшь результат. Здесь нужно экспериментировать, тестировать, а у большинства на это нет времени.

Я делал собственные тесты — публиковал пятьдесят статей на DTF, подгонял тексты под LSI-семантику, считал уникальные слова, сравнивал релевантность. Даже делал всё «по учебнику»: анализировал тексты конкурентов, формулировал LCI-вхождения, подгонял объём. В итоге Яндекс материалы взял, Google частично, а ChatGPT вообще не стал показывать. Это уже не та механика, где можно просто подобрать запросы и получить трафик.

То есть даже при серьёзной подготовке результат непредсказуем?

Да. И у меня на это есть время и интерес. А у обычного SEO-специалиста — нет. У нас, например, каждый специалист ведёт не больше трёх крупных проектов. Всё комплексно — контент, ссылки, разработка. Но времени на исследования просто не остаётся.

Ты говоришь: «Что будет с SEO-шниками?» — а у них уже сейчас нет ресурса, чтобы разбираться в новых принципах. Есть небольшое количество ребят, которые понимают, как это устроено. Та же команда Арсенкина, ты, Шестаков, — у вас есть и экспертиза, и время. А большинство продолжают делать старое: семантика, листинги, ссылки, иногда подкрутка поведенческих. И всё. Через пару лет Яндекс просто выкинет таких из выдачи.

Он уже сейчас не хочет делиться ни коммерческим, ни информационным трафиком. Я снимал об этом ролик: статья в топе по показам, но кликов — ноль. Заходим в выдачу, а там готовый AI-ответ — инструкция, как выбрать подрядчика. Пользователь всё получил прямо в поиске, ему не нужно переходить на сайт.

То есть мы стоим на пороге момента, когда SEO перестанет быть инструментом для привлечения аудитории?

Я бы сказал — станет совсем другим. Посмотри: сайт есть, видимость есть, а переходов нет. Это уже происходит. У вас, у Rush, у других агентств — отличная информационная семантика, но видимость не конвертируется в клики.

А рядовой специалист, работающий за 120 тысяч, не будет сидеть по шесть часов и разбираться, как устроена выдача AI-агентов. Он просто сделает задачи по плану и уйдёт домой. Вот и всё. Проблема не в том, что кто-то глупый, а в том, что индустрия меняется быстрее, чем люди успевают адаптироваться.

Слушай, а ты как предприниматель не видишь проблемы в том, что SEO-специалисты могут постепенно стать ненужными? Ведь бизнес держится на людях.

Не вижу. Я ведь не просто руководитель — я практикующий специалист. Мне по-настоящему интересно SEO, я не собираюсь уходить от операционки. Вон, Чепукайтис уже не работает руками — всё делегировал, на канале у него другие люди снимают. А мне скучно без дела. На даче посижу неделю — и снова тянет что-то делать.

Энергия должна куда-то идти. У моего деда, советника юстиции второго ранга, вся жизнь была в госслужбе, а сейчас он ловит рыбу, собирает грибы, коптит чехонь на Вятке. Перенаправил энергию в то, что приносит удовольствие. Так и мы: можно уходить в личные проекты, можно делать пользу людям.

Но если всё меняется, как сохранить эффективность агентства?

Всё просто: надо разрабатывать методологию, как с этим работать. Тогда никого увольнять не придётся. У нас куча регламентов — свои процессы, свои подходы. Иногда просят продать, но я объясняю: это не универсальный продукт, он работает только у нас, потому что мы его придумали и внедрили.

Когда-то мы, наоборот, «подсматривали» у Rush, брали за основу их подход к коммерческим факторам, к проектной работе. Где-то выкупили, где-то адаптировали. У них — документы, у нас — чек-листы. И если написать свои регламенты под новую SEO-реальность, где часть задач решают AI-агенты, SEO-специалистов увольнять не придётся. Они просто будут работать по другой схеме.

Но кто из тридцати тысяч агентств, о которых говорил Шахов, способен на это? Единицы. Большинство ничего не разрабатывает, не адаптируется. А надо было начинать ещё полтора года назад.

То есть мы снова возвращаемся к идее, что всё решает гибкость и интерес к делу.

Да. Я недавно читал у Олега Шестакова пост про AI-агентов — мол, за этим будущее. Он прав, но массовости пока нет. Чтобы этим реально пользовались, должно пройти лет десять. Ведь средний человек не будет сидеть и обучать Grok или ChatGPT, как подбирать ему товары на Wildberries. Он дождётся, когда это появится «в коробке» от Яндекса или Google.

Пока всё упирается в привычки. Большинство просто пользуются инструментами вроде Пиксель Тулс, берут кусочек данных и идут дальше. Им не нужно глубоко погружаться.

Получается, автоматизация больше повлияет на юристов, бухгалтеров и тех, у кого работа рутинная?

Да уже влияет. Те же юристы: раньше в штате было несколько человек, а сейчас всё делает AI. Загружаешь базу документов, просишь составить допсоглашение на SEO-продвижение с нужными пунктами, и получаешь готовый текст со ссылками на законы и решения суда. Юристу остаётся просто проверить. Это экономит массу времени.

Но массовым это станет не сразу. Средний пользователь не будет обучать нейросеть, он подождёт, когда это встроят в привычные сервисы. Как на маркетплейсах: люди крутят обороты в десятки миллионов, а маржа — полпроцента. Налог не платят, бизнес хрупкий. При этом все уверены, что «цифра» решает.

То есть замена людей алгоритмами не принесёт автоматически прибыли?

Конечно. Можно возить товар на миллиард и зарабатывать меньше, чем Пиксель Плюс на разработке пары сайтов. Нейросети что-то заменят, да, но не сразу. Главное — не упираться только в SEO. Пока у агентства есть разработки, контент, комплексный подход — оно живёт. А вот кто ничего не меняет и не думает наперёд — тех заменят не технологии, а лень собственная.

Если нейросети действительно начнут забирать всё больше трафика, что делать бизнесу, который продвигаешь ты?

Честно — не знаю. До ковида мы продвигали салоны, локальный малый бизнес. После — всё сместилось в сторону e-commerce и промышленности.

Например, Baggins — сеть магазинов сумок и чемоданов. Мы вывели их на трафик 50 тысяч, но сейчас по объёму заказов лидируют маркетплейсы. Там больше поток, но и маржа почти нулевая.

С такими историями, где у бизнеса 10–20 товаров, всё сложно. Они приходят и говорят: «Сделайте нам SEO». А минимальный чек — около двухсот тысяч, потому что это работа специалиста, контент, ссылки, доработки. И если бизнес не тянет, смысла нет — лучше идти к тем, кто делает разработку и размазывает бюджет по этапам.

У нас сегодня клиенты — это в основном крупный e-commerce и промышленность: заводы, оборудование, элеваторы. Там экспертиза решает. Нейросети и маркетплейсы не вытеснят такие проекты — слишком специфическая тематика и высокая ставка на качество контента.

А что насчёт малого бизнеса?

Если оборот до 200 миллионов — это даже не малый бизнес по нынешним меркам, а микробизнес. И вот что делать им — не знаю. Им нужно или закрываться, или учиться, нарабатывать экспертизу.

Крупные клиенты приходят к агентствам вроде нашего, Rush или Ашманова, не с чеками в 30 тысяч, а с реальными бюджетами. Они платят за результат, потому что понимают, зачем им SEO и комплексный digital.

То есть работать с конкретикой проще и надёжнее?

Конечно. Когда у тебя понятная отрасль — металл, стройка, техника, — у тебя есть, на что опереться. Там конкуренция, но и потенциал огромный. В B2B нейросети не вытеснят никого, кто реально делает дело.

А если взять регионы?

Вот тут беда. В Москве жизнь одна, в регионах — другая. Там люди живут иначе, тратят осторожнее, бизнес идёт медленнее. У нас в Казани, Перми или Воронеже нет Rolls-Royce у отелей. Там Kia K5 — уже бизнес-класс.

И это тоже важно понимать, когда говоришь про digital. Для регионов всё сложнее, там нет денег на маркетинг, но есть желание выжить. Поэтому я уехал из Москвы. Хотел заниматься своим делом, не зависеть от корпоративных историй, да и семья из Воронежа. Переехал, начал с 25 тысяч, зато своими руками всё поднял.

То есть возвращение в Воронеж — это больше про личное решение?

Да. Хотел заниматься SEO, но не жить в Москве. У меня был опыт в IT, я накопил немного денег и решил начать своё. Учился не в агентстве, а в in-house — там, где реально руками работаешь. Тогда я ещё не знал, что такое семантика, коммерческие факторы, каноникал. Всё постигал сам.

Когда-то я делал сайты для кинотеатров — по SMS давали доступ к фильмам. Это были первые эксперименты с монетизацией. Потом всё это переросло в SEO. И, честно говоря, именно этот путь дал мне ту экспертизу, которой сейчас не хватает молодым специалистам.

Ты потом создал студию. Это уже случилось в Воронеже?

Да. Всё началось с небольшой команды, с которой мы делали информационные проекты. Один из них — сайт по игровой тематике, который я потом продал за хорошую сумму. Работали втроём: я, Александр Каневенко (сейчас в Netpeak), и ещё пара ребят. Из этой команды потом выросло агентство.

Тогда, в 2015-м, на форумах вроде Webmasters и Search по SEO было много активных обсуждений. Я понял, что если сделать качественную услугу по сбору семантики и правильно о ней рассказать, спрос появится. Так и вышло: сотни отзывов на форумах, люди заказывали, и мы зарабатывали чистыми по два-три миллиона в месяц. Тогда SEO-рынок был живой, бизнес платил, а специалисты ленились — и передавали семантику нам.

То есть вы фактически закрывали для SEO-специалистов часть их рутины?

Именно. Мы делали всё — от семантики до ТЗ и текстов. Думаю, закрывали до половины всех таких задач по рынку. Потом пришёл ковид, всё резко остановилось. Пришлось уволить 17 человек из двадцати. Заказов не стало, потому что мы зависели от подрядчиков, а не от конечного бизнеса.

Почти полгода я тянул команду на сбережениях, которые были после покупки офиса и квартиры. Тогда казалось, что карантин продлится месяц. А в итоге — локдауны, запреты, бизнес режет маркетинг, и мы остаёмся без заказов.

Это был момент, когда ты решил поменять направление?

Да. Оставалось трое человек, и я решил, что нужно перестраивать всё с нуля. Вернулся к SEO, стал системно писать, собирать методологию, выстраивать процессы. Тогда же начал вести YouTube-канал.

Миллион просмотров — неплохой результат, но я не гнался за масштабом. Мне неинтересно зарабатывать все деньги мира. Хочу, чтобы агентство было стабильным, чтобы мы делали сильные проекты.

А когда появилось название Ozhgibisov Agency?

Сначала студии как таковой не было — просто «Александр Ожгибисов плюс помощники». Потом, уже после ковида, когда стало понятно, что модель работает, оформили бренд. Я последние годы сам сайты не SEOшу, но участвую в каждой стратегии, пишу КП, делаю аудит. Это ручная работа, часов по восемь-десять на документ.

У нас сильная команда: ребята с опытом, с высокой зарплатой даже по московским меркам. Один из наших специалистов пришёл нулевым, работал таксистом, через два года стал вести крупные проекты с трафиком в миллионы визитов. Вот это для меня и есть главный результат.

Ты до сих пор в процессе, а не просто наблюдаешь со стороны.

Да. Я всегда остаюсь в операционке. Мне важно, чтобы агентство жило не за счёт бренда, а за счёт качества работы. Пока есть драйв — буду делать. Когда-нибудь, может, и на дачу уеду, но точно не сейчас.

У вас, насколько я понимаю, многие вырастают прямо внутри агентства?

Да, у нас это обычная история. Один парень пришёл с нуля — работал таксистом в Старом Осколе. Переехал в Воронеж, снял квартиру, выучился у нас за два года, и вместе с напарником сделал проект, который за 15 месяцев вырос до полутора миллионов SEO-трафика и почти двух миллионов визитов. Полностью с нуля, без стартовых знаний. После этого его позвали в «Кокос» — там он уже middle, а у нас был джун.

Получается, вы реально вкладываетесь в ребят, а не просто даёте задачи?

Конечно. Мы обсуждаем, кого сделать руководителем группы, кому дать оклад вместо процентной ставки. У нас человек зарабатывает не «за выслугу», а за эффективность. Например, этот же парень мог бы у нас получать под 200 тысяч — потому что система у нас честная: чем дольше и стабильнее проект, тем выше процент.

Есть другой пример — Кирилл. Он ведёт большой проект по спортивной тематике, федеральный бренд, который все знают. Клиент работает с нами больше года, и у Кирилла процент уже вырос до сорока. В итоге в последний месяц он получил 190 тысяч. Для Воронежа колоссальная сумма, но и проект действительно крупный, с высоким оборотом.

То есть структура прозрачная: больше ответственности — больше доход.

Да. Средний SEOшник у нас ведёт один-два проекта, максимум. Мы не гоним за количеством, зато глубоко копаем. Поэтому текучки почти нет. Люди понимают, за что получают. А зарплаты у нас выше рыночных не потому что мы щедрые, а потому что уровень проектов и ожиданий другой.

Это довольно редкий подход — особенно с обучением с нуля.

Мы сознательно на это идём. Растим людей сами: обучаем по своим регламентам, по закрытым внутренним материалам. На выходе — специалисты, которые реально понимают, как устроен SEO-проект, а не просто знают термины. Кто-то потом уходит — в «Кокос», в Москву, в другие агентства. Но мы спокойно к этому относимся. Значит, выросли правильно.

Мы не стремимся быть самыми большими. Главное, чтобы команда умела делать сильные проекты, чтобы люди зарабатывали достойно и чувствовали, что растут. Всё остальное вторично.

Ты часто поднимаешь тему накрутки поведенческих факторов. Как сейчас к этому относишься? Нужно ли бизнесу или агентствам этим заниматься?

Слушай, я не кручу сам. Но понимаю, как это работает, и понимаю, почему это стало проблемой. Когда-то тот же Userator реально давал результат. Потом его забанили, но суть осталась — Яндекс до сих пор сильно завязан на поведенческие.

Я пробовал донести до них мысль, что модель неустойчивая. Google, например, давно по-другому оценивает ПФ.

Но ведь ты сам показывал эксперименты. Они же сработали.

Да, я снимал ролик про SeoPapa. Ребята закинули туда деньги, я просто показал результат — убогий сайт по грузоперевозкам с нуля влетел в топ по запросу «негабаритные перевозки». Всё наглядно. В метрике — рост, в вебвизоре — клики, всё вроде как живое. Только потом понимаешь, что это всё имитация.

И да, оно работает. Но бизнесу-то от этого что? Если выдача перекручена, а спрос искусственный — ты просто платишь за воздух. Это история не про стратегию, а про краткосрочный эффект.

А ты же даже делал проект «Император Яндекса» — это оттуда же?

Да, мы тогда делали эксперименты на ПФ. Были прокси-фермы, виртуалки, всё по-серьёзке. Заработали на этом денег, не спорю. Но это было скорее исследование, чем инструмент. Тогда хотелось разобраться, почему так всё работает.

Сейчас уже очевидно, что бизнесу это не нужно. Потому что устойчивости ноль. Сегодня сайт в топе, завтра в бане.

А как тебе рынок сейчас в целом?

Сложный. Мы в этом году потеряли около двух миллионов по проектам — кто-то закрылся, кто-то заморозился. Но я спокойно к этому отношусь. Сам сяду за КПшки, осенью всё вернётся: выйдут из отпусков, появятся бюджеты. Такое уже не первый год.

Просто сейчас всё очень фрагментировано — кто-то продаёт SEO за 30 тысяч, кто-то за 300. У всех своя модель. У нас — как у Олега Шестакова: отдельно специалист, отдельно контент, отдельно разработка. Мы не продаём «всё включено», а строим систему.

Если бы тебе завтра запретили работать в диджитале — чем бы занялся?

Пошёл бы на завод. Серьёзно. В маркетинг, конечно, не гайки крутить. Мне интересно работать в живом производстве — где всё конкретно и видно результат. Если б мне предложили возглавить маркетинг в крупной промышленной компании за нормальные деньги, легко бы согласился. Потому что то, чем мы занимаемся, честно говоря, уже не так драйвит.

И всё-таки, ПФ или PBN?

PBN, конечно. Это сложнее, интереснее, и не так токсично. ПФ — уже отжившая тема. В Яндексе ещё держится, но в Google таких кейсов нет. А вот PBN-сети, особенно на зарубежных рынках, — это настоящая инженерная работа.

Если под конец: что бы сказал себе пятилетней давности?

Меньше доказывать. И людям, и себе. Я долго жил в режиме «сейчас всем покажу». А потом понял: не нужно. Машины, квартиры, понты, всё это полная хрень. Главное, чтобы у тебя было дело, которое не выжигает.